Хроника - Страница 3

Нейстрия - это та часть Кельтской Галлии, что лежит между Сеной и Луарой. Ибо вся Галлия состоит из трех частей - Бел гики, Кельтики и Аквитании. Из них Бел гика от Рейна, который отделяет от Океана Германию, - она обрела столь плодородное имя от «произрастания» в ней многочисленных народов, - простирается до реки Марны, и с одной стороны окружена Пеннинскими Альпами, а с другой -морем, которое омывает Британские острова. Кельтика простирается от Марны до Гаронны, а сбоку границу образуют Британский океан и Британские острова. А все, что лежит между Гаронной и Пиренеями, зовется Аквитанией; с одной стороны она ограничена Роной и Соной, с другой - Средиземным морем. Итак, установлено, что территория всей Галлии с востока ограничена Рейном, с запада - Пиренеями, с севера омывается Британским, а с юга - Средиземным морями. Все галльские народы славятся врожденной отвагой и не терпят вероломства; если их вывести из себя, то они берутся за оружие и, рассвирепев, нападают, не зная жалости. Они не имеют обыкновения опровергать что-то, однажды доказанное и обоснованное разумными доводами. Причем белги более замечательны при решении дел; им присуща и сила, и отвага; нападая, они руководствуются более хитростью, нежели силой, но если хитрость при нападении не помогает, они смело употребляют силу. В еде и питье они весьма умеренны. Кельты же и аквитаны, также славясь разумом и отвагой, более склонны к делам мятежным; все же кельты более предусмотрительны, а аквитаны чаще совершают опрометчивые поступки и слишком увлекаются чревоугодием, которое настолько им свойственно, что является их второй натурой. По этому поводу Сульпиций Север говорил: «У греков прожорливость - страсть, у галлов - истинная натура». Историки передают, что все эти галльские народы, еще будучи язычниками, почти во всем имели успех; говорят также, что позднее, крещенные св. Ремигием, они устремились против всех иноземных язычников, постоянно и с блеском одерживая славные победы. Передают, что их первым христианским королем был Хлодвиг, муж деятельный и отважный, и никто, говорю я, не отличался после него благочестием и воинственностью. Однажды, собираясь на войну с Аларихом, королем готов, он пришел в Тур и пожаловал церкви св. Мартина многие дары, в том числе своего быстроногого коня; прося его о помощи против народа неверного, он обещал дать еще большие дары, если благодаря его заступничеству вернется домой победителем. Когда же, убив Алариха и вернувшись с победой, он пришел к этой церкви, то, исполняя обет, даровал ей огромные дары, а за коня, которого там оставил, дал матрикуляриям церкви 100 солидов, чтобы вернуть его себе. Деньги были уплачены, но конь так и не тронулся с места. И сказал [Хлодвиг]: «Пусть будут даны еще 100». Когда же их уплатили, конь освободился и ушел. Тогда король с радостью сказал: «Истинно добр блаженный Мартин в помощи и любезен в деле».

Итак, в течение определенного времени, считая от этого Хлодвига, государство франков процветало, управляемое превосходными императорами, вплоть до времени Пипинов и Карлов, когда, изрядно ослабевшее из-за ничтожества королей, ему было возвращено прежнее великолепие теми славными мужами, о которых сейчас идет речь. Но вернемся к братьям Пипину и Карломану; вернувшись из Аквитании домой, Карломан тут же вступил с войском в Аламаннию, которая отложилась от союза франков, и разорил ее огнем и мечом.

Начал править король франков Хильдерик.

A.743

Карломан и Пипин двинули войско против герцога Баварии Одило и, начав битву, одержали победу. Карломан без брата отправился в Саксонию и, взяв посредством соглашения и мирного уговора крепость под названием Хоэнзибург, принял в заложники Дитриха Сакса. Дав клятву, он получил разрешение вернуться на родину, но позднее нарушил присягу.

Константин, сын Льва, будучи 64-м от Августа, принял власть над Римской империей и правил 34 года, 2 месяца, 26 дней. Он был нечестивейший зверь и дикарь, гонитель законов, переданных отцами, насильственно и незаконно пользовался властью; находя удовольствие в безбожной магии и роскоши, ужасных святотатствах и вызывании демонов, он с нежного возраста пировал с изнеженными и развратными [людьми]; преследованием святых церквей и убиением монахов, осквернением монастырей и прочими злодействами отличался он не менее, чем Диоклетиан и прочие древние тираны.

A.744

Карломан и Пипин опять вступили с войском в Саксонию, и опять был схвачен вышеназванный Дитрих.

A.745

В Буконской пустоши берет начало Фульденский монастырь, основанный архиепископом Бонифацием, когда Карломан и некоторые другие знатные люди передали ему земли в радиусе 3 тысяч шагов к югу, западу, востоку и северу.

Карломан признался брату Пипину в том, что задумал из любви к Богу отказаться от земного царства, дабы обрести блаженство в будущей жизни. В этом году они не совершали походов, ибо оба готовились: Карломан - к избранному им пути, а Пипин - к тому, чтобы с честью проводить брата в назначенное место с дарами и полагающейся щедростью.

A.746

Карломан отправился в Рим, принял там постриг и построил на горе Соракте монастырь в честь св. Сильвестра; прожив там какое-то время, он затем ушел в Монтекассино к св. Бенедикту и стал там монахом. Рассказывают следующий, достойный памяти пример из [жизни] этого святого мужа. Пока он жил в Риме, в построенном им там монастыре, то все почитали его и превозносили в похвалах как за королевское происхождение, так и еще более за то, что он презрел царство земное; богобоязненный муж, пресытясь милостью людской похвалы, которую оставил ради Христа, предпочел скорее бежать оттуда, нежели подчиниться пустой славе. Признавшись в этом одному верному товарищу, который с детства доказал ему свою верность, он без ведома прочих бежал вместе с ним ночью и направился в Монтекассино, не неся с собой ничего из того, что надобно телу, нагим следуя за Христом. Постучав по обычаю в ворота монастыря, он просил о разрешении побеседовать с отцом обители; приведенный к нему, он тут же пал на землю и, сознавшись в том, что он убийца, виновный во всех преступлениях, просил о милости и умолял о месте для покаяния. Когда отец узнал, что он чужеземец, то спросил, какого он рода и племени; тот признался, что он - франк и ушел из Франции из-за весьма тяжкого проступка, что он охотнее готов перенести изгнание, нежели лишиться небесного отечества. Духовный отец, согласившись с его просьбой, велел поместить его в келье для неофитов вместе с его спутником и испытать там согласно уставу, причем тем строже, чем более варварского и незнатного рода был человек, согласно словам апостола: «Испытывайте духов, от Бога ли они». Итак, доказав во всем терпение, приобщившись к общине вместе со своим товарищем, он по окончании годичного круга научился постоянству, нравственному образу жизни и послушанию согласно уставу св. Бенедикта. Он стал вести безукоризненный образ жизни среди братии, отличаясь всеми добродетелями. И вот случилось, что ему согласно обычаю была поручена еженедельная обязанность прислуживать за столом; он охотно ее исполнил, но во многом по неведению погрешил, за что повар, разгоряченный вином, дал ему пощечину, говоря: «Разве так следует служить братьям?». Ничуть не смутившись, он со светлым лицом ответил: «Да простит тебя Господу брат, и Карломан». Ведь он никому не открыл своего имени, дабы не быть узнанным из-за него. Когда он опять ошибся при подаче очередных блюд и повар снова его ударил, он пожелал ему того же, что и в прошлый раз. Когда же и в третий раз повар жестоко его избил, неразлучный спутник его странствия, возмущенный тем, что столь великий муж сносит оскорбления от столь ничтожной особы, и не имея более сил терпеть это, схватил копье, - на него нанизывали посылаемый к столу братии хлеб, - и поразил его изо всех сил, говоря: «Да не простит тебя Бог, ничтожный рабу да не простит Карломан». Братья, услышав это, крайне возмутились, что чужеземец, принятый ими из милости, отважился содеять подобное. И вот, его тут же отдали под стражу, дабы на следующий день жестоко наказать за подобную дерзость. Когда же на следующий день он был выведен из тюрьмы и предстал перед собранием, его спросили - по какой причине осмелился