Хроника - Страница 125

125

Между тем, когда на рождество св. Иоанна Крестителя король пребывал на острове Рейхенау, прошел слух, что герцог Герман пришел, чтобы сражением окончить спор. Тогда король решил отступить и на зеленых лугах ожидать прибытия герцога для решительной битвы. Отпраздновав там праздник апостолов Петра и Павла и долго ожидая сражения, он узнал, что герцог не хочет и не может упорствовать в начатом. Дурные советники дали ему совет, что, мол, в городе Констанце он восполнит потерю Страсбурга. Ибо епископ этого города Ламберт вместе с Ульрихом, епископом Кура, поддерживал герцога Германа не столько от души, сколько из-за соседства своего города. Но король, побуждаемый страхом Божьим и уверенный в успехе, разрушил их гнусные намерения и обошел, разоряя, имения герцога; сжалившись наконец над бедняками и зная, что они ничуть не повинны в упорстве герцога, он ушел из Аламаннии и вернулся в любимую им землю франков.

И вот, маркграф Генрих, сын Бертольда, до сих пор верный помощник короля в приобретении королевского трона, заметив, что отношение короля к нему несколько изменилось, потребовал через лучших мужей его войска дать ему давно и надежно обещанное Баварское герцогство. Говорят, что король дал им на это такой ответ: «Разве вы не знаете, что это нельзя сделать в данном походе? Бавары изначально имеют право свободно выбирать себе герцога; не годится столь внезапно их оскорблять и без их согласия ломать старинное конституционное право. Но если ему угодно подождать, пока я сам приду в те земли, то с общего согласия их знати и по ее воле я охотно удовлетворю его просьбу». Когда Генрих узнал об этом от послов, то отчаялся получить обещанный дар и постепенно отдалился от дружбы с королем; все же он сопровождал короля по пути из Швабии во Франконию, а затем и в Тюрингию.

Вильгельм, самый сильный среди тюрингов, выйдя навстречу [королю], встретил его с великой радостью и стал его вассалом. Там этот граф, первые люди той земли и весь народ просили короля простить им «свиную дань», что тот и сделал. Дань эта ежегодно уплачивалась в королевскую казну со времени Теодориха, сына

Хлодвига, которого называют также Людовиком, вплоть до этого короля, в течение 582 лет.

3атем, придя в Мерзебург, он был встречен аббатом Хеймо и своим верным графом Эзико, который мужественно защищал этот город, а также Алыптедт и Дорнбург, до самого прибытия желанного государя. Здесь собрались архиепископы Лиавицо Бременский и Гизилер Магдебургский, епископы: Ратер Падерборнский, Арнульф Хальберштадтский, Бернвард Хильдесхаймский, Рамвард [Минденский, Эйд] Мейсенский, Бернхар Верденский и Гуго из Цейца, а также герцоги Бернгард из Саксонии и Болеслав из Польши с маркграфами Лотарем и Геро и пфальцграфом Фридрихом и очень много других как епископов, так и графов, чьи имена слишком долго перечислять по отдельности. Все они встретили короля со смиренной преданностью.

И вот, на следующий день, то есть 25 июля, герцог Бернгард, открыв королю с общего согласия волю собравшегося народа, объявил о всеобщих нуждах и, особенно, о законе и деликатно осведомился, что тот в своем милосердии желает обещать им на словах или исполнить на деле. Тогда король сказал следующее:

«Я никогда не смогу в полной мере отблагодарить ни Бога, ни вас. Мне хорошо известно, как верно вы всегда и везде старались оказывать послушание и поддержку своим королям; поэтому вам следует оказывать честь во всех отношениях, ценить и беречь вас для пользы королевства более всего, ибо я прибыл, почтенный королевским достоинством не вопреки вашей воле, но скорее по вашему приглашению. Итак, я предпочитаю ни в чем не нарушать ваш закон, но милостиво во всем соблюдать и, насколько смогу, всегда склонять слух к вашим разумным желаниям».

Тут же все закричали в один голос, воздавая королю хвалу и благодарность. Тогда герцог Бернгард, взяв в руки священное копье, от имени всех верно вручил ему заботу о королевстве. Опять поднялся всеобщий глас, воздавая хвалу Богу.

Итак, все, кто служил прежнему императору, за исключением одного Лиутгера, присягнув королю, клятвенно обещали ему свою верную помощь. Болеслав между тем, желая приобрести город Мейсен за какие угодно деньги, не смог получить его у короля, ибо это было не в интересах королевства; он, правда, добился, чтобы Мейсен был передан его брату Гунцелину, удержав за собой Лаузиц и область мильценов. Маркграф Генрих, очень его уважая, охотно и по-дружески помогал ему, чем мог. Когда он сопровождал его, получившего щедрые дары и уходившего с разрешения короля, то увидел идущий навстречу им вооруженный отряд, который напал на них без ведома и указания короля. Желая выяснить причину этого нападения и устранить ее, дабы не возникло еще большего ущерба, он едва уцелел и, взломав внешние ворота, увел друга. Из сопровождавших его рыцарей одни были ограблены напавшим на них отрядом, а другие - тяжело раненные - избежали смерти с помощью герцога Бернгарда. Ибо они, с оружием вступив в королевскую курию и не желая из нее уходить, по заслугам претерпели за свою вину эту напасть. Болеслав же, полагая, что это случилось по коварному умыслу, тяжко разгневался и незаслуженно поставил это в вину королю. Итак, попрощавшись с маркграфом Генрихом, он обещал ему свою верную помощь, если тот будет в ней нуждаться, и быстро вернулся на родину. Дойдя до города Стрелы, он тут же его сжег; уведя с собой большое количество местных жителей, он отправил нескольких гонцов и, где только мог, старался вредить королю.

После этого король пришел в Корвею, где ему навстречу вышла его супруга, славная Кунигунда. Оба они со всевозможным почетом были приняты там почтенным аббатом Титмаром и, получив духовные [и светские] почести, веселые отправились в Падерборн. На следующий день, то есть в день блаженного Лаврентия, госпожа Кунигунда была коронована архиепископом Виллигизом. Но и София, сестра императора Оттона, избранная правительницей Гандерсхайма, получила разрешение епископа Бернварда в присутствии князей получить посвящение от носителя паллия.

125