Хроника - Страница 15

Король, обойдя Саксонию, вернулся во Францию и радостно лицезрел в Ахенском пфальце своего сына Пипина, после того как тот, прогнав гуннов за реку Тису, вернулся из Паннонии и доставил отцу оставшиеся сокровища. И отпраздновал он в этом месте Рождество Господне; там же и Пасху.

Итак, на 8-м году после своего начала война с гуннами была завершена. А сколько крови в ней было пролито - свидетельство тому то, что Паннония почти полностью обезлюдела, а место, где была ставка кагана, теперь столь пустынно, что и следа, что здесь жили люди, не осталось. Все знатные гунны в этой войне погибли и вся слава их предана забвению; ни в одной другой войне не обогащались франки более, чем в этой; ибо прежде они вообще считались почти бедными.

A.797

Барселона, испанский город, ранее отпавший от франков, был возвращен им его префектом Тату ном. Придя во дворец, он передал королю этот город. Вслед за тем был предпринят поход в Саксонию; пройдя через все болота и непроходимые места, войско дошло до океана. Из Хадельна, - так называется место, где океан омывает Саксонию, - король, приняв вместе с заложниками сдачу всего саксонского народа, вернулся в Ахенский пфальц; там он принял доверившегося ему сарацина Абдуллу, сына короля Ибинмага, который был изгнан братом и проживал в Мавритании. В это же время прибыл посол Никиты, который тогда правил Сицилией, по имени Феофил, принесший письмо от императора Константина; с честью его приняв, он через несколько дней его отпустил. Сам же он в середине ноября вступил на зиму с войском в Саксонию и, расположившись лагерем на реке Везер, велел назвать место зимовки Герштеллем. Туда с богатыми дарами пришли послы аварского народа. Затем Карл велел сарацину Абдулле идти вместе с его сыном Людовиком в Испанию, а [другого] своего сына - Пипина отпустил в Италию. Сам же, все зимнее время занимаясь умиротворением Саксонии, отпраздновал там и Рождество Господне, и Пасху.

В это время Герольд, граф и префект Баварии, вступив в бой с аварами, погиб вместе с двумя спутниками, которые только и оказали ему послушание и последовали его призыву; об этом написано в видении монаха Виктина, причисленного к мученикам.

A.798

К королю пришел посол Альфонса, короля Галисии и Астурии, по имени Фруэла, привезя шатер удивительной величины.

В самое время Пасхи нортлиуды, жившие по ту сторону Эльбы, подняли мятеж и, схватив королевских послов, которые тогда пребывали среди них ради свершения правосудия, одних убили, а других сохранили ради получения выкупа. Король, собрав войско, отправился из Герштелля в место под названием Минден и, проведя совещание, обошел, разоряя, всю Саксонию между Эльбой и Везером. Нортлиуды, вступив в бой с Трансахоном, князем ободритов, и Эброином, послом короля, были побеждены. Их погибло в той битве 4 тысячи, а остальные, бежав, начали переговоры о мире. Король, взяв у саксов заложников, вернулся во Францию и, придя в Ахен, принял отправленное из Константинополя греческое посольство. Послами были Михаил, патриций из Фригии, и священник Феофил, доставившие письмо от императрицы Ирины. Ибо ее сын Константин был схвачен ее же людьми и ослеплен. Посольство касалось только вопросов мира; отпустив их, [Карл] отправил вместе с ними также Сизинния, брата константинопольского епископа Тарасия, ранее взятого в плен в одном из сражений в Италии.

Альфонс, король Галисии и Астурии, разграбив Лиссабон, отдаленный город Испании, в зимнее время отослал королю через послов Фруэлу и Василиска [захваченные там] доспехи, мулов и пленных.

Король в этом месте праздновал и Рождество Господне, и Пасху.

В этом году на всем небе не было видно планеты Марса.

Балеарские острова были разграблены маврами и сарацинами.

Император Константин, сын Льва и Ирины, после того как был ослеплен по указанию матери, в скором времени умер; впрочем, мать его правила еще в течение 5 лет. В это время солнце в течение 17 дней было покрыто мраком, так что корабли в море сбивались с пути; все полагали, что солнце скрылось из-за ослепления императора.

A.799

Римляне возгордились в своей безопасности и вознеслись согласно обыкновению их сердца; ибо они пожелали присвоить себе то, что принадлежало императорской власти. Когда же папа Лев этому воспротивился, некоторые из родичей блаженной памяти папы Адриана, подняв в народе волнение, возбудили его против папы. Потому и вышло, что когда он во время «великой литании» шествовал, сидя на коне, из Латерана к церкви св. Лаврентия, которая зовется также «Кратикула», то угодил в засаду, устроенную римлянами возле этой церкви; они стащили его с коня, вырвали, как им казалось, глаза и урезали язык, а затем выволокли его, нагого и полуживого, на середину улицы. Одни говорят, что у него вырвали только один глаз, другие - что вообще ни одного, но лишь надрезали веки и он таким образом не лишился зрения. Оттуда, по приказу виновников этого преступления, он был отправлен под стражей в монастырь св. мученика Эразма, но ночью перебрался через стену и, придя к королевским послам, которые тогда находились у базилики св. Петра, - ими были аббат Виринд и герцог Сполето Винигиз, - был отведен в Сполето.

Король, получив весть об этом деле, велел с великой честью доставить к себе наместника св. Петра, но не прервал намеченный им в Саксонию поход. Вступив в Саксонию, король стал лагерем у Падерборна, а затем, разделив войско, отправил своего сына Карла с одной его половиной к Эльбе, чтобы он уладил отношения с вильцами и ободритами, а также вернул саксов, которые пришли от нордлиудов, в Барденгау. Пока он ожидал в этом месте прибытия сына, понтифик Лев пришел к нему, был им с честью принят и оставался у него несколько дней; когда он поведал королю то, ради чего пришел, то был отправлен назад вместе с королевскими послами и восстановлен в своей должности. Король же, когда его сын благополучно вернулся, возвратился в Ахен, где к нему явился посол Михаила, префекта Сицилии, по имени Даниил и был им с честью отпущен.