Хроника - Страница 103

103

После этого за разрушение церквей в Бранденбурге и Гавельберге Дитрих, герцог и маркграф, бывший защитником этих краев, потерял свою должность и марку получил от императора Лотарь фон Вальбек.

Император, оставив почтенную мать свою в городе Павии и прибыв в Рим, тяжело заболел; чувствуя приближение смерти, он разделил все свои богатства на 4 части: одну для церквей, вторую для бедных, третью для матери и единственной сестры, в качестве доказательства своей любви, и четвертую - для рыцарей, которые предпочли любовь к нему и послушание жизни и отечеству; сделав тайно исповедь перед папой и прочими епископами и священниками, он 7 декабря ушел из этого мира и был предан земле там, где восточный вход в парадиз собора св. Петра открыт для всех верующих и где достопочтенный образ Господень, стоя, благословляет входящих

Оттон был главным виновником ликвидации Мерзебургского епископства. Бог явил о нем одному мудрецу следующее видение. Ночью, во время бури, когда глубокий сон обычно охватывает людей, он увидел того, о ком мы ведем речь, то есть короля Оттона, сидящего на золотом троне, под ногами его - серебряную скамейку и вокруг него - длинную вереницу стоящих епископов и князей. Вдруг вошел юноша с сияющим, подобно огню, лицом, облаченный в белые одежды и с пурпурной столой на груди. Не останавливаясь на пути, он решительно подошел, с негодованием выбил скамейку из-под ног цезаря и, отвернувшись, вышел за ворота. Тот, который видел этот сон, с возмущением бросился вслед за ним и сказал: «Пожалуйста, - говорит, - мой господин, не наноси бесчестья, но окажи уважение и, кто бы ты ни был, раз осмелился на такое, не оскорбляй короля перед народом». А это, как позже было ясно показано Богом, был сам могущественный Лаврентий. «Если, - сказал он, - [король] сам не исправит [нанесенного] мне бесчестья, я сделаю больше, чем просто заберу у него скамейку, а именно - низложу его самого». Король, узнав об угрозах этого видения, так и не исправил своего проступка, то ли потому, что его в том убедила любовь людская, то ли потому, что так велел гнев Божий.

Когда его дядя Бруно, архиепископ Кёльнский, воспитывавший Оттона с детских лет, наказывал мальчика с большой строгостью, тот совершил далеко не детский поступок. Так, однажды ночью, когда епископ совершал ночную службу, он положил в свою постель умершего в городе мальчика и, накрыв его своей одеждой - будто это он сам умер, - ушел. Епископ, вернувшись к постели племянника и найдя там мертвое тело, подумал, что умер именно он, и от сильного горя упал в обморок. Между тем, когда его стали оплакивать, мальчик внезапно вышел живой и на вопрос епископа, зачем он так его обманул, ответил: «Я не смог бы лучше отомстить за чрезмерные побои».

A.984

Оттон, сын Оттона II, рожденный в лесу под названием Кессель, в день Рождества Господнего был посвящен в Ахене в короли архиепископами Иоанном Равеннским и Виллигизом Майнцским. Когда церемония была окончена, явился посол с печальной вестью о смерти императора, нарушив этим столь великую радость. Сердца многих охватила несказанная скорбь; унесенная добродетель, которую человек слабый и колеблющийся при жизни часто преследует, была оплакана. 10 лет правил он после смерти своего отца.

Из-под ареста в Утрехте был между тем освобожден герцог Генрих; малолетний король был им принят - то ли для воспитания, то ли для низложения - из рук Варина, архиепископа Кёльнского, чьей надежной верности тот был поручен императором.

Между тем госпожа императрица Феофано, пораженная вестью о страшной потере и отсутствием единственного сына, придя в город Павию к императрице Адельгейде, была принята с великой скорбью и любовно утешена.

Названный же герцог, прибыв вместе с Поппо, почтенным епископом Утрехта, под властью которого он находился долгое время, и графом Экбертом Одноглазым в Кёльн, в качестве законного опекуна принял, как было сказано, короля из рук архиепископа Варина и приобрел верную помощь его и всех, кого сумел склонить к своей милости. Итак, устроив все по своему усмотрению, герцог вместе с ними прибыл в Корвей и отказался там принять графов - Дитриха и его брата - с босыми ногами умолявших его о милости. Последние, уйдя в гневе, всеми силами старались теперь отвратить от службы герцогу своих родичей и друзей. Вербное воскресенье [герцог] решил отпраздновать в Магдебурге; он просил и велел собраться там всем князьям этой области, чтобы обсудить, на каких условиях они согласны подчиниться его власти и возвести его в королевское достоинство. Большая часть знати одобрила его намерение, но с тем хитрым условием, что они, мол, должны сначала получить разрешение от своего государя, которому присягали, и только тогда они спокойно будут служить новому королю. Некоторые же из них, удалившись из-за проявленного им неудовольствия, втайне стали обсуждать, как вообще этого не допустить.

Уйдя оттуда, герцог Генрих торжественно провел в Кведлинбурге грядущую Пасху. Здесь собралась вся знать королевства; те же, кто не пожелал явиться, отправили послов тщательно за всем наблюдать. Во время праздника Генрих открыто был провозглашен своими людьми королем и почтен хвалебными гимнами. Сюда пришли князья Мешко, Мистуи и Болеслав вместе с бесчисленным [множеством] прочих и клятвенно уверили его, как своего короля и государя, в своей поддержке. Многие из них, однако, из-за страха Божьего не дерзнули нарушить прежнюю верность; потихоньку удалившись, они поспешили в город Ассельбург, где уже собрались их сторонники, открыто сговариваясь против герцога. Вот их имена. Из восточных земель были: герцог Бернгард и маркграф Дитрих, а также графы: Экхард, Био, Эзико, [граф] и священник Бернвард, Зигфрид и его сын, братья Фридрих и Циацо; из местной знати были братья Дитрих и Зигберт, Хойко, братья Экхард и Бецеко, Брунинг и его люди; по приказу архиепископа Виллигиза прибыли также воины св. Мартина, к которым примкнуло огромное множество воинов из западных земель.

103